Посланник князя тьмы [Повести. Русские хроники в одном лице] - Генрих Гацура

— Да, ну и «комок» нам достался, — покачал головой Соков.

— Не комок, а скорей всего, лишь кончик огромного запутанного клубка, который стоило хотя бы из любопытства размотать до конца.

— Ишь, чего захотел, — усмехнулся Володя, — пошли лучше кофе пить. Хряпнем по чашечке, и все пройдет. Исчезнет грязь, выглянет солнце, вновь заполощут на свежем ветру кумачевые стяги, и девушки будут глядеть на нас влюбленными глазами.

— Я вообще-то пессимист и давно не верю в подобные небылицы. Хотя, с чем черт не шутит, попробуем еще разок, может, в этот раз что-нибудь получится. Пошли пить кофе.

В этот момент дверь кабинета открылась, и в кабинет влетела запыхавшаяся секретарша начальника милиции.

— До вас не дозвониться. Николаев, шеф срочно требует тебя на ковер.

Сергей и Володя переглянулись.

— Ну вот, дождались, сейчас мне устроют головомойку, — тяжело вздохнул Николаев. — Преступность в стране с каждым годом растет, уголовники борзеют, а наше начальство все больше превращается в либералов.

— Я тебя подожду, — сказал Соков, кладя снятую телефонную трубку на место.

— Серега, проснись.

Николаев с трудом оторвал голову от уютной такой столешницы и, прищурив один глаз — второй почему-то не открывался, посмотрел на нависшего над ним Сокова.

— Прекрати качаться, у меня голова кружится.

— Ты чего? — Владимир вновь потряс Сергея за плечо. — Просыпайся, тут Круминьша встретил. Он приглашает к нам… Нет, нас, к себе за стол. У него такие девочки, закачаешься!

— Пока я вижу, что качаешься ты, — Николаев вновь уронил голову на руки и закрыл глаза.

— Просыпайся, — обессилевший Соков сел на соседний стул, — я точно говорю, у него есть двое… Нет, может, даже четверо блондинок. — Он нагнулся и заорал на весь зал, прямо в ухо Сергею: — Блондинок!..

— Блондинок? — Николаев встрепенулся, взял со стола рюмку с водкой и залпом ее выпил. — Почему ты нас не представил?

— Хватит пить. Что ты завелся?

— Пить легче, чем есть. Нам все равно спирт или пулемет, лишь бы с ног валило. И вообще ты зачем здесь поставлен, рюмки за мной считать?

— Всё, пошли, — рывком, слегка покачиваясь, поднялся Володя. — Рота, подъем! Боевая тревога! По местам стоять, с якоря сниматься] Боцмана и судового электрика на бак!

— Ты чего орешь, — Сергей вцепился мертвой хваткой в соковское плечо, — я уже стою.

— Запевай! — скомандовал Володя.

— Вихри враждебные веют над нами, злобные силы нас грозно гнетут!.. — начал было Николаев, но Соков грубо перебил его:

— Чего поешь, сволочь! Перед кем стоишь? Во фронт! Ружьями и саблями на караул!

— Чего вы копаетесь? — спросил вдруг возникший как из под земли Круминьш. — Пошли за наш стол. Девочки уже заждались. Настоящие красавицы!

— У нас никогда не было некрасивых женщин, было мало водки.

Следующее пробуждение Николаева было уже в объятиях блондинки.

— Ты прекрасно танцуешь, — шепнула она ему на ухо.

Николаев прекратил передвигать ногами и, продрав глаза, огляделся по сторонам.

— Где мы?

— У меня, на даче!

— Мы же только что были в «ночнике».

— Они только до четырех утра работают. Уже закрылись.

— Сколько сейчас времени? — Сергей оттолкнул женщину и, с трудом сохраняя равновесие, подошел к огромным напольным часам. — Черт, ничего не вижу, но часы хорошие, скорее всего вторая половина восемнадцатого века. Механизм хоть и английский, но корпус выполнен одним из французских придворных чернодеревщиков… Боже, как трещит котелок! — Он схватился за голову и опустился на ковер. — Но если вы отодвинете их от стены, то в верхней части наверняка обнаружите инициалы… Черт, что с моей головой. Сколько сейчас времени?

— Семь, — блондинка положила Сергею на голову свою прохладную ладошку, — ты сегодня ночью был выше всяких похвал.

— Бред какой-то, — буркнул Николаев и уронил голову себе на грудь.

— Ты будешь вставать или нет?

— Нет! Отстань.

— Вставай, пошли пить шампанское.

— Отстань от меня, «с меня довольно, иначе я сойду с ума».

— Серега, шампанское «новосветское».

— Больше в рот грамма не возьму.

— Я тебя понимаю. Меньше тоже. Но дело в том, что шампанское прямо из холодильника, со льдом.

— Наливай, — Николаев приподнялся со своего ложа и протянул в пространство руку.

— Уже готово, сэр.

Огромный холодный бокал лег прямо ему в ладонь. Сергей, не открывая глаз, двумя жадными глотками осушил его. На дне зазвенели кубики льда. Он вновь вытянул руку, но уже с пустым бокалом, и сказал:

— Еще.

— Да будет жизнь твоя полна, как эта полная чаша.

По руке Николаева потекли струи прохладного напитка.

Он выпил еще и наконец открыл глаза.

Лежал он в центре залы поперек какой-то широкой и низкой кушетки. Ноги его были прикрыты шкурой белого медведя. То, что упиралось Николаеву в бок и мешало спать, было головой этого страшилища.

Сергей откинул ее и сел.

— Сколько времени?

Соков посмотрел на часы и сказал:

— Семь часов.

— Так рано… Какого черта…

— Вечера, — как истинный изувер добавил Володя.

— Все шутишь, — встал со своего ложа Сергей. — Если бы ты не догадался купить шампанского, то черта с два бы поднял меня в такую рань.

Тут его взгляд упал на батарею пустых бутылок. Даже если бы следователи в милиции зарабатывали на порядок выше, они вряд ли смогли позволить себе купить с получки такое количество бутылок «новосветского» шампанского. Даже пустых.

— Серега, а кто такой Вакулов?

— Не понял? — Удивленно посмотрел на своего приятеля Николаев.

— Вы вчера с Ириной взахлеб вспоминали своего приятеля. Она еще, говорила, что достаточно ему появиться в какой-либо стране, как через две недели начинается перепорот. Вы здорово ржали по этому поводу.

— Володь, отстань, я даже не помню эту бабу.

— Это же твоя однокурсница.

— Не помню. Отцепись от меня. Где эта сволочь, с кем мы вчера пили?

— Круминьш?

— Да.

— Он с нами не поехал, бабы его не взяли, сказали, что им мужиков достаточно.

— А где Ирина?

— Так ты все-таки помнишь? Уехала со своей подружкой, просила, чтобы мы обязательно подождали их. Я тут нашел прекрасное место, где самое то — пить шампанское…

Они поднялись по лестнице и оказались в большой комнате, где вместо одной стены было огромное, от пола до потолка окно. Напротив него стоял столик на колесиках с напитками, а рядом несколько кресел.

Володька развалился в одном из них и сказал:

— Не знал, что ты знаком с такими дамами, и уж тем более и не мог представить, что буду просто так сидеть с бокалом шампанского на цэковской даче. Фантастика! И, шикарные бабы!

— Володя, у тебя есть в жизни еще что-либо, вызывающее большую или такую же страсть, как женщины?

— Только деньги.

— А как же старинные автомобили?

— Представляешь, — Соков закинул ногу на ногу и мечтательно уставился в окно, — именно для удовлетворения этой страсти мне и нужны деньги. Большие деньги.

— Знаешь, за что я люблю и не люблю свою службу? — Николаев отхлебнул из своего бокала. — Здесь за несколько лет можно узнать о людях столько и такое, о чем в обычной жизни никогда и не догадался бы.

— Это камушек в мой огород?

— Не обязательно. Да и не камушек это, а булыжник.

— Серега, — Соков взял с пола бутылку шампанского и долил себе еще, — ты неисправимый идеалист. Знаешь, о чем мечтает чуть ли не каждый второй милиционер или кэгэбэшник? Знаешь?

— Они мечтают схватить какого-нибудь жирного лоха за задницу и свалить из милиции с миллионом рябчиков.

— Да кому они сейчас нужны. Долларами надо брать, и если сваливать так уж за бугор.

— Не смейся, ты слышал, что Соловьев ушел из прокуратуры? Говорят, взял какого-то миллионщика, за рога и пока не выдоил, его, и тот пулю себе в лоб не пустил, не слез. Теперь он может отдыхать… Вот бы мне такой попался.

— Что же его свои спокойно отпустили?

— Свидетелей не осталось. Да он и сам не придурок, чтобы светиться. Всех старых милицейских и прокурорских дружков повыкидывал из дома. Справку по здоровью получил. Кооператив открыл. Все путем, не подкопаешься.

Дверь распахнулась и на пороге появилась хозяйка дачи.

— Ну что, мальчики, загрустили? Володя выйди, тебя ждет твоя дама, приехал один очень большой человек и хочет поговорить с Сергеем.

Соков, прихватив бутылку, вышел из комнаты.

— Что за человек хочет со мной поговорить?

— Очень влиятельный, из ЦК партии республики. Только не руби сразу с плеча, выслушай его сначала.

— Хорошо, — пожал плечами Николаев, — тащи его сюда.